Пресловутая бригада Циглера, двинулась в путь, только к утру 30-го октября, т.е. спустя двое суток, после начала движения 132-й дивизии, и через сутки после начала движения 50-й дивизии. Эта задержка была связана с тем, что основные силы бригады находились достаточно далеко от места прорыва (в районе станции Сальково). Кроме того, даже при немецкой распорядительности и аккуратности, требовалось время на подготовку операции. Подготовка бригады потребовала почти двое суток, но достоинством этого соединения было то, что оно было моторизованным, т.е. на то, чтобы преодолеть это же расстояние, бригаде потребовалось всего... 5-8 часов. У самого Эриха фон Манштейна, в его мемуарах, "Утерянные победы", об этом сказано так: " 54 ак (50 пд, вновь прибывшая 132 пд и наскоро сформированная моторизованная бригада) получил задачу преследовать противника в направлении Бахчисарай -- Севастополь. Прежде всего, он должен был возможно скорее перерезать дорогу Симферополь -- Севастополь. Однако для этого нам не хватало моторизованного соединения, которое мы могли бы бросить вперед для внезапного захвата крепости. В этом случае мы избежали бы многих жертв, не потребовалось бы длившихся всю зиму тяжелых боев, а затем и наступления на крепость, а на Восточном фронте своевременно высвободилась бы целая армия для проведения новых операций. Все старания командования армии получить взамен взятого у него лейб-штандарта 60 моторизованную дивизию, которая ввиду недостатка горючего все равно бездействовала в составе 1 танковой группы, ни к чему не привели из-за упрямства Гитлера, у которого была перед глазами только одна цель -- Ростов. Наскоро сформированное командованием армии соединение в составе румынского моторизованного полка, немецких разведывательных батальонов, противотанковых и моторизованных артиллерийских дивизионов (бригада Циглера) не могло возместить этого недостатка.". Ну, отчего же не могла? Восточная мудрость гласит: "Сказал что-то один раз- поверил, два- усомнился, три - понял, что лжет". В тексте "наскоро сформированное" соединение упоминается дважды. Проверим? Таким ли "временным" было это формирование?. Начнем с того, что основной состав бригады был совсем не "наскоро сформированным". Причем, в основе своей, в бригаде были даже не немецкие, а, румынские части, (и далеко не самые худшие). И сведены они были в единое формирование не в октябре 1941 года, а намного раньше. Более того, начальник штаба 42го корпуса оберст Циглер непосредственно не командовал моторизованной группой, а лишь разрабатывал план операции и готовил ее. Более того, моторизованных групп на самом деле было две (а не одна, как это принято писать). И, кроме того, и состав ее, и ее задачи менялись в зависимости от обстановки. Я понимаю, что все вышеуказанное несколько отличается от привычных представлений, но попробую обосновать свои тезисы. Состав бригады долгое время оставался неясным. Для этого было несколько причин. Бригада просуществовала чуть больше десяти дней, но не это главное. Советским историкам не хотелось показывать, что в событиях 27-31 ноября 1941г., решающую роль сыграли именно румынские войска. В советское время Румыния входила в организацию Варшавского договора, и неудобно было напоминать союзникам, о том, что большую часть Второй Мировой войны мы были с ними по разные стороны баррикад. Не заинтересованы были в распространении информации о действиях румынских войск и немецкие источники (и, прежде всего, сам Маштейн), зачастую приписывая успехи союзников себе. Отзывался Манштейн о своих союзниках крайне неуважительно (прошу прощения за длинную цитату): " Решающим недостатком, определявшим непрочность внутреннего строения румынских войск, было отсутствие унтер-офицерского корпуса в нашем понимании этого слова. Теперь у нас, к сожалению, слишком часто забывают, скольким мы были обязаны нашему прекрасному унтер-офицерскому корпусу. Немаловажное значение имело далее то, что значительная часть офицеров, в особенности высшего и среднего звена, не соответствовала требованиям. Прежде всего, не было тесной связи между офицером и солдатом, которая у нас была само собой разумеющимся делом. Что касается заботы офицеров о солдатах, то здесь явно недоставало "прусской школы". Боевая подготовка из-за отсутствия опыта ведения войн не соответствовала требованиям современной войны. Это вело к неоправданно высоким потерям, которые в свою очередь отрицательно сказывались на моральном состоянии войск. Управление войсками, находившееся с 1918 г. под французским влиянием, оставалось на уровне идей первой мировой войны. Вооружение было частично устаревшим, а частично недостаточным. Это относилось в первую очередь к противотанковым орудиям, так что нельзя было рассчитывать, что румынские части выдержат атаки советских танков. Оставим в стороне вопрос о том, не была ли здесь необходима более действенная помощь со стороны империи. Сюда же относится еще один момент, ограничивавший возможность использования румынских войск в войне на востоке, -- это большое уважение, которое питали румыны к русским. В сложной обстановке это таило опасность паники. Этот момент следует учитывать в войне против России в отношении всех восточноевропейских народов. У болгар и сербов данное обстоятельство усугубляется еще чувством славянского родства. И еще одно обстоятельство нельзя упускать из виду, оценивая боеспособность румынской армии. К тому моменту Румыния уже достигла своей собственной цели в войне, возвратив себе отнятую у нее незадолго до этого Бесарабию. Уже "Транснистрия" (область между Днестром и Бугом), которую Гитлер уступил или навязал Румынии, лежала вне сферы румынских притязаний. Понятно, что мысль о необходимости продвигаться дальше в глубь грозной России не вызывала у многих румын особого энтузиазма. Несмотря на все перечисленные недостатки и ограничения, румынские войска, насколько позволяли их возможности, выполняли свой долг. Прежде всего, они с готовностью подчинялись немецкому командованию. Они не руководствовались соображениями престижа, как другие наши союзники, когда вопросы нужно было решать по-деловому. Несомненно, решающее значение в этом имело влияние маршала Антонеску, который поступал, как подобает солдату. Конкретно отзыв моих советников относительно подчиненной нам 3 румынской армии сводился к следующему: после относительно больших потерь она совершенно неспособна к ведению наступления, а к обороне будет способна только в том случае, если к ней приспособить немецкие "подпорки". Да будет мне позволено сообщить здесь о нескольких эпизодах, касающихся моих отношений с румынскими товарищами. Весной 1942 г. я посетил однажды 4 румынскую горную дивизию, которая под командованием генерала Манолиу вела борьбу с партизанами в горах Яйлы. Временами нам приходилось использовать в этих целях весь румынский горный корпус, усиленный рядом мелких немецких подразделений. Сначала я инспектировал несколько частей, затем меня провели в здание штаба. Стоя перед большой картой, генерал Манолиу с гордостью показал мне весь путь, пройденный его дивизией от Румынии до Крыма. Было ясно, что он хотел намекнуть, что этого, мол, достаточно. Мое замечание: "О, значит, вы прошли уже полдороги до Кавказа!" -- отнюдь не вызвало у него воодушевления". Т.е., перефразируя Манштейна: "... и вояки они были слабые, и с русскими дружили, и вооружение слабое, да и вообще...". Но вот только абсолютно все это -неправда. Потому-то и не публиковался ранее состав бригады, что ее основу составляла румынская моторизованная кавалерия. Причем, не какое-то временное, аморфное соединение, а боевая часть, активно действовавшая с июля 1941г.[3]. Это было кадровое подготовленное соединение, и сформировано оно было отнюдь не Манштейном. По плану операции, бригада получила приказ, обойдя и обогнав советские войска вдоль берега моря, выйти в район между Бахчисараем и Симферополем, тем самым, отсекая отступающие части от Севастополя. Что же это за часть? На встрече с диктатором Румынии И. Антонеску (если точнее говорить, то должность Иона Виктора Антонеску звучала как "conducator", т.е. "вождь"), Э фон Манштейн, в качестве моторизованной группы, попросил 1-ю танковую дивизию. Но это соединение, на тот момент, было, мягко говоря, не готово немедленно вступить в боевые действия, (ибо было потрепано советскими войсками). Однако, вместо нее, Антонеску передал из состава 3-й армии бригаду, составленную из различных частей моторизованной румынской кавалерии. В бригаду, на тот момент входили два моторизованных румынских полка: 6-й полк рошиори из 5-й румынской кавалерийской бригады, 10-й полк рошиори из 6-й кавалерийской бригады два отдельных моторизованных тяжелых дивизиона 155мм орудий французского производства (52-й и 54-й), а так же мотоциклетная рота (5-й механизированный эскадрон) из состава 8-й кавбригады. Этот отряд, в неизменном составе, просуществовал около года. Называлось это соединение в документах по-разному: "моторизованной бригадой рошиори", "бригадой полковника Корнэ". Немцы предпочитали его называть "полком Корнэ", хотя для полка это соединение было великовато. Впоследствии, это соединение под разными названиями будет использовано для блокировки Феодосийского десанта, для разгрома советских армий под Керчью (бригада Гроддека), и в ряде других операций. Что до легенды о слабости румынских войск, то стоит отметить, что румынские войска неоднократно спасали 11-ю армию. Достаточно вспомнить историю Керченско-Феодосийской операции, когда 4-я горнострелковая бригада румын и бригада полковника Корнэ закрыли путь советским 157-й и 236-й дивизиям вглубь Крыма. На самом деле, некоторые румынские части, особенно кавалерийские и горнострелковые, показали себя очень сильным противником. И не стоит ориентироваться на наше понятие "бригада" в применении к румынским частям, румынская бригада, по численности, была близка советской дивизии полного состава, уступая ей только чуть-чуть в тяжелом вооружении. Что такое рошиори, и почему эти полки были моторизованными? Вот теперь, мы подошли к мифу об отсталости румынской армии. В румынской кавалерии существовало деление на кадровые войска (рошиори) и территориальные (калариши). Деление было достаточно условным, но традиционно считалось что рошиори - части более подготовленные. Это действительно так. Все части, входившие в бригаду, готовились немецкими инструкторами, и большинство офицеров владело немецким языком. В румынских кавбригадах первый полк был полностью моторизованным [4]. Именно из таких полков была составлена бригада, и именно она составила ударное ядро вновь формируемого соединения. Были в этом соединении и временные части. Колонне полковника Корнэ были приданы два тяжелых моторизованных румынских дивизиона 52-й и 54-й. На левом фланге румынской колонны, двигались и немецкие моторизованные части под общим командованием оберста (полковника) О.фон Боддина (O.von Boddien), командира разведывательного батальона 22-й пехотной дивизии. Вот это соединение, состоявшее в основном, из немецких частей, действительно, было временным. Колонне О.Фон Боддина ставилась иная задача- прикрывая фланг румынских частей, выйти в тот же район, и разведать возможность захвата Севастополя сходу (остальные задачи ставились О.фон Боддину уже позже). Изначально, это было усиленное разведывательное подразделение. Позже, когда выяснилось, что одним броском город не взять, колонна была усилена и задача ей была изменена. Она была брошена на перехват Приморской армии. Но это было позже. Обращает на себя внимание порядок движения двух колонн. Ближе к морю румыны, ближе к Симферополю - немцы. Это построение не случайно, немцы сильно боялись Черноморского флота, совершенно не ведая о том, что у него руки связаны ... своими же оборонительными минными заграждениями. Из-за них Черноморский флот не мог зайти с фланга, и обстрелять движущиеся колонны. Кроме того, на тот момент корабли советского Черноморского флота выполняли не менее важную задачу: эвакуировали флотские части и имущество с Тендровского участка, который абсолютно потерял свое значение, с прорывом позиций в Крыму. Немецкая колонна имела в своем составе разведывательный батальон 22-й дивизии, 22-й противотанковый артиллерийский моторизованный дивизион, усиленный батальон 16-го полка 22-й пехотной дивизии на грузовиках, мотоциклетную роту, два моторизованных артдивизиона, пионерный батальон и ряд более мелких подразделений. При формировании немецкой колонны "бригады Циглера", большинство подразделений было взято из состава 22-й немецкой пехотной дивизии. Почему? Ответ прост. Дивизия была непростой. 22-я Нижнесаксонская дивизия была сформирована в октябре 1935 года в Бремене. первым ее командиром стал Вильгельм Кейтель, на тот момент, генерал-майор. В 1938 году дивизия начала подготовку как воздушно-транспортируемая (Luftlande) дивизия. Это означало спецподготовку ее частей, обучение их самостоятельным и мобильным боевым действиям. Дивизия участвовала в захвате Нидерландов, где получила боевой опыт. Часть дивизии, (боевая группа Шредера) высаживалась на планерах Ю-59, часть дивизии высаживалась на захваченные аэродромы с военно-транспортных самолетов. [5]. В 1940 году использовалась как базовая дивизия для подготовки воздушно-десантных войск. Дивизия участвовала в захвате Франции. В мае 1941г. была пополнена тяжелым вооружением до штата пехотной дивизии, и отправлена на Восточный фронт. Т.е. это была одна из лучших и подготовленных немецких дивизий [5]. Прозвище, закрепившееся за дивизией "Kornblumen-Division" ("васильковая дивизия") намекала на ее воздушно-десантное прошлое, правда слово Kornblumen имеет еще один ехидный перевод: "пьяный в дым". Поэтому ее в 11-й армии иногда и называли пьяной дивизией. Командовал этим соединением генерал-майор Людвиг Вольф (Generalmajor Ludwig Wolff), сменивший на своем посту 10-го октября 1941г. генерал-лейтенанта Хайнца графа фон Шпонека, назначенного командовать 42-м корпусом немецкой 11-й армии. Того самого Шпонека, который будет впоследствии арестован и расстрелян за оставление Керчи. В немецких документах дан несколько иной состав колонны О.фон Боддина: - 7-я рота 123-го полка (50-я пехотная дивизия), - 1-й батальон 16-го полка, (22-я пехотная дивизия) - 71-й пионерный батальон (корпусного подчинения, 54-й армейский корпус), - 150-й противотанковый дивизион (50-я пехотная дивизия), - части 150-го артполка (50-я пехотная дивизия) - 6-я рота полка "Бранденбург 800". Есть и еще один состав бригады Циглера. Приведу состав колонны О.фон Боддина, опубликованный исследователем В.Савиловым. -22-й моторизованный разведбат (22-я пехотная дивизия), -190-й дивизион штурмовых орудий, - по одной велосипедной роте из состава 73-й и 46-й дивизий, -5-й дивизион 54-го тяжелого моторизованного артполка (тяжелые гаубицы) -46-й пионерный батальон (корпусного подчинения) - противотанковая рота 50-й дивизии - 18-я батарея ПВО - 610 пулеметная рота ПВО Колонна Р.Корнэ -6-й моторизованный полк -6-я рота учебного полка "Бранденбург" (диверсионное подразделение) - батарея 737-го дивизиона (армейского подчинения) -70-й корпусный пионерный батальон - 560-й противотанковый дивизион (корпусного подчинения).
В этом перечне отсутствует 10-й полк рошиори и мотоциклетная рота, зато присутствует ряд других подразделений. Т.е. состав бригады Р.Корнэ дан по состоянию на более раннюю дату. Есть сомнения по велосипедным ротам, частям ПВО. Для того, чтобы ответить на вопрос, какой из перечней "правильный", нужно ответить на вопрос: "Когда?". Дело в том, что состав бригады и ее задачи менялись. Например, чуть позже (1-2.11.41) к действиям бригады подключили части 72-й дивизии, а так же противотанковый дивизион и пионерный батальон 50-й дивизии, когда выяснилось, что бригада с задачей не справляется. Эти три перечня, дополняют друг- друга, так, при более внимательном изучении документов, подтвердилось участие в операции и батальона 22-й дивизии, и 560-го дивизиона ПТО, и 10-го полка рошиори, и 46-го, и 70-го пионерных батальонов и... роты диверсантов "Бранденбурга 800", под общим командованием Г.Банзена. Все они вошли в "бригаду". И все же, это подразделение было небольшим по численности, (от 7,5 тыс. до 10.5 тыс. человек) и еще столько же в частях, подтянувшихся следом. В составе бригады по состоянию на начало ее формирования находилась следующая артиллерия: -190-й дивизион штурмовых (самоходных) орудий (по состоянию на 29.10.41г. 14 машин с короткоствольным 75мм орудием, три спецмашины- транспортера боеприпасов). -две моторизованных батареи 15см дальнобойных орудий 737-го дивизиона армейского подчинения. - пятая батарея 2-го тяжелого моторизованного дивизиона 54-го артиллерийского полка Достаточно любопытен вопрос о наличии в составе колонны танков и бронетехники. Э.фон Манштейн утверждал, что танков у него не было. Возможно, что и так. У него не было немецких танков. Формально он прав. А по сути, вопрос сложнее. В составе румынской колонны, в составе разведывательных батальонов бригад находились 15 танков R-1. Были в ее составе и 18 штурмовых орудий Stug III, есть информация о наличии в составе колонн большого количества трофейных советских танков. К сожалению, документов по этому вопросу нет. Но есть множество воспоминаний, причем, не только с советской стороны. Упоминают о танках в составе бригады и румынские ветераны и немецкие. Бывшими бойцами курсантского батальона училища ВМУБО, в "немецких" танках уверенно были опознаны Т-26 и БТ-7. Интересен и тот факт, что с 15 по 27 ноября 1941г. 11-я армия оформила в качестве трофеев достаточно много танков, в различной степени исправности. В ходе боев под Севастополем, 1-10 ноября 1941г. у защитников Севастополя было всего два химических (огнеметных) танка, т.е. эта техника была захвачена ранее. Вместе с тем, сам Манштейн упоминает о захвате 112-ти танков и 135 орудий. В изложении фактов и в выражениях Манштейн очень осторожен, и хвастаясь, старается выражаться двусмысленно, дабы не быть прихваченным на лжи. В этом случае он говорит прямо о захваченных танках, что подтверждается документами. И, действительно, трофейной комиссией 11-й армии, в указанные сроки (т.е. в конце ноября), были оформлены 114 танков и 135 орудий. Т.е. расхождение незначительное. Но смущают сроки передачи трофеев. Они переданы уже после того, как первый натиск на Севастополь был отражен. Вместе с тем, в воспоминаниях, описывающих первые дни обороны, присутствует большое количество бронетанковой техники, которое значительно уменьшается к концу первого штурма. Но это пока только гипотеза, хотя... Из воспоминаний бывшего бойца курсантского батальона Мирошниченко: "... Немецкие пехотные части атаковали при поддержке большого количества танков.... Танки были похожи на наши, но с грубо нарисованными белыми крестами на башнях. На броневиках и танкетках, кроме того, были намалеваны какие-то звери, лук со стрелами, тевтонские гербы. Все это было сделано, чтобы запугать нас, но мы были готовы ко всему. Весь этот тевтонский зверинец метко разила наша курсантская батарея, а пехоту отсекали наши пулеметчики и минометчики". Отвлечемся от идеи запугивания. Лук со стрелами - это эмблема 50-й пехотной дивизии, герб в виде белого щита с тремя красными крестами -герб 22-й дивизии. Откуда в составе бригады Циглера могли появиться трофейные танки или танкетки? Источников несколько. Прежде всего, на станциях Мелитополь и Сальково были захвачены составы с советской бронетехникой. Вторым источником стали трофейные танки Приморской и 51-й армий. К примеру, танковый батальон Приморской армии, убыв к месту боевых действий почти в полном составе обратно, в Севастополь вернулся, имея только один БТ-7. Правда, немецкие источники (22-я ПД) дают информацию о захвате всего трех танков [6], но это данные явно неполные. Третьим источником танковой техники, как ни странно, стали сами немецкие части. 11-я немецкая армия отремонтировала и оставила у себя подбитую на Арабатской косе бронетехнику, принадлежавшую "Лейб-штандарту"[7], хотя неизвестно, была ли эта техника под Севастополем, т.к. в ноябре 1941г. она проходит по 46-й пехотной дивизии. Кроме того, достаточно часто в качестве танков фигурирует другая бронетехника: транспортеры, броневики, штурмовые (самоходные) орудия 190-го дивизиона Stug III. По сути штурмовые орудия мало чем отличаются от танков. 560-й противотанковый дивизион интересен тем, что некоторые его 37мм противотанковые орудия были установлены сверху на броню тягачей "Renault UE" на манер самоходных орудий. В первые дни обороны Севастополя их часто принимали за танки. Косвенно это подтверждается тем, что захваченная советскими войсками в районе деревни Бакалез ремонтная мастерская, принадлежала противотанковому дивизиону, имевшему на вооружении эту технику. Но, вернемся к описанию событий. Идея была проста, обходя главные дороги, справа, ближе к берегу Черного моря, двигаясь с большей скоростью, не входя в населенные пункты, чтобы не снижать темпа движения, опередить советские отступающие части и перерезать шоссейные и железнодорожные коммуникации. Участок, на котором планировалось перехватить коммуникации, был так же выбран довольно удачно: между Симферополем и Бахчисараем. В этом месте шоссейная и железная дороги проходят рядом, обходных дорог мало, долина в этом месте зажата между двух горных массивов. Обходные дороги через крымские горы почти не проходимы для техники и автотранспорта. Участок, на котором нужно было перехватить пути отступления Приморской армии в этом районе не шире семи километров. Этот участок можно было перехватить силами, численностью 7-8 тыс. бойцов. Примерно такова и была численность временного соединения, которое впоследствии станут называть "бригадой Циглера". Двигаясь с большой скоростью, (около 35-40 км в час, большего не позволяла скорость буксировки орудий), немецко-румынская бригада сбила с позиций в районе Евпатории свежесформированный батальон ВВС Фрайдорфской группы, и вышла в тыл советской промежуточной оборонительной позиции, "Саки-Окречь".
Двигаясь дальше, "бригада Циглера" опередила части 132-й дивизии, двигавшиеся в том же направлении, и вышла в районе современного с.Тепловка, где, около 16 часов 30.10.41г., попала под обстрел советской 54-й береговой батареи. на довоенных схемах расположения береговых батарей не числится. Те, кто попытается найти остатки мощной береговой батареи в районе пос. Николаевка, будут сильно разочарованы. Батарея, вооруженнаясписанными до войны в утиль орудиями была временной. Четыре 102мм универсальных орудия Б-2, с ресурсом всего 200 выстрелов на ствол, скорострельностью 5-6 выстрелов в минуту и дальностью стрельбы 14км, составляли материальную часть легендарной батареи. Ранее эти орудия стояли на крейсере "Красный Кавказ", но были списаны при модернизации крейсера. Пушки были найдены командиром 1-го отдельного артдивизиона майором Радовским на складах, и восстановлены на севастопольском артремзаводе. Пушки поставили в районе д.Николаевка в деревоземляных двориках. Командиром этой батареи стал недавний выпускник севастопольского училища Береговой Обороны им. ЛКСМУ, лейтенант Заика Иван Иванович, прибывший на командование батареи с должности заместителя командира 2-й батареи береговой обороны Севастополя. Строительство и оборудование батареи велось под его руководством. Два деревоземляных погреба боезапаса, каждый на 600 выстрелов, полуподземный кубрик, два зенитных пулемета М-1, одна счетверенная установка М-4, вот и все оснащение батареи. Да, батарея числилась в составе 1-го артдивизиона Севастополя, но она находилась слишком далеко от города, и выполняла совсем иные функции. Единственное, что роднило ее с Севастополем, это то, что ее сектор обстрела соприкасался с сектором обстрела 10-й батареи 1-го ОАД. И все же, по традиции, считается, что именно залпы 54-й береговой батареи ознаменовали начало обороны города. Хоть это и не совсем верно, не будем отступать от общепринятых канонов. В 16 часов 15 минут корректировочный пост 54-й батареи возглавляемый лейтенантом С. И. Яковлевым, засек движение разведывательного батальона 6-й румынской кавалерийской моторизованной бригады. Пять минут потребовалось корпосту, чтобы идентифицировать цели и сообщить на батарею. Еще двадцать минут потребовалось командиру батареи И.И.Заике, чтобы убедить командира дивизиона майора Радовского, что по дороге движутся не советские, а вражеские части, еще пять минут, чтобы изготовиться к стрельбе, и только в 16 ч. 45м. батарея открыла огонь. Из воспоминаний И.И.Заики. "...после доклада о появлении частей противника, в чем только меня не обвиняли: и в пособничестве врагу, и в паникерстве, но я был уверен в том, что корректировщики не могли ошибиться, под конец, после долгих телефонных переговоров в трубке прозвучало: "Если уж так уверены, открывайте, огонь, но если это наши войска, пойдете под трибунал!". Деревоземляная батарея, вооруженная списанными в утиль пушками, прикрытая всего двумя станковыми пулеметами, а из зенитного вооружения, имевшая одну установку М-4 (четыре "Максима" на одном станке), была обречена. Она находилась далеко за линией Дальнего рубежа, поэтому на помощь других частей рассчитывать не приходилось. Почему береговая батарея, находившаяся ЗА линией Дальнего рубежа, не была эвакуирована - это отдельный вопрос. Расчет 54-й батареи, вместе с частями прикрытия составлял всего 127 человек. К батарее отошли совсем малочисленные части истребительного батальона, охранявшего побережье, пополнив ряды защитников. И, тем не менее, батарея открыла огонь. 1-е орудие дало три выстрела, и корректировочный пост, находящийся в 500м от современной деревни Ивановка, доложил о накрытии цели. Корректировочный пост состоял всего из трех человек: ст. л-та Яковлева, водителя грузовика А.Рыбалова и радиста Ю.Стовбура. Корректировщики находились всего в 500м от противника, машина была обстреляна из пулемета броневиком противника, но к счастью, была пробита только дверь кабины и шинель Яковлева. Огонь велся на предельной дальности по району, где сейчас располагаются села Ивановка и Тепловка. За десять минут были выпущены 62 снаряда, после чего, румынская колонна свернула на проселок вышла из зоны обстрела. По данным корректировочного поста были подбиты до 20 машин, два штабных автобуса, три транспортера, две цистерны с горючим и множество мотоциклов. Из воспоминаний румынского ветерана А.Думитреску: "... я ехал лежа на полу штабного автобуса, положив под голову телефонный аппарат, и дремал. Спать не мог, очень хотелось есть. В последнее время мы сильно недосыпали, были в постоянном движении, а кормили нас все хуже. Русский обстрел для нас стал полной неожиданностью. Тяжелые снаряды рвались прямо на дороге и впереди и сзади нас. Автобус сильно тряхнуло, и сбросило с колеи. Я не помню, как выскочил внаружу, и побежал к камышам у дороги. Опомнился я, только когда обстрел окончился, в руке у меня была зачем-то зажата оборванная телефонная трубка. Я стоял в небольшом болотце, и за отвороты сапог мне заливалась вода....". Через два часа, второй батальон 10-го румынского полка рошиори, двигавшийся по той же дороге, так же попал под обстрел 54-й батареи. Было выпущено еще двадцать снарядов. Остальные части румынской колонны, предупрежденные разведкой, свернули на параллельную дорогу, ведущую в сторону современной станции Почтовая (Альма), с тем, чтобы перехватить Симферопольское шоссе и железную дорогу. Однако и здесь у румынских войск, вновь возникли непредвиденные проблемы. Из воспоминаний А.Думитреску. "Я с трудом разыскал свой взвод связи. Теперь мы передвигались в большом американском грузовике. Вечерело, и в воздухе резко похолодало. В сапогах чавкала вода из дырки в брезенте дуло. Зажав ладони между колен, я попытался задремать, но и на этот раз, этого сделать не удалось. Яркая вспышка, и гнаш грузовик резко вильнул. Наученные горьким опытом мы мгновенно выскочили на дорогу... Вдали, где-то в саду в темноте, мелькали вспышки, и вокруг нашей колонны вспыхивали огненные шары. Одна из вспышек осветила бронепоезд большевиков, стоявший на путях. Он вел частый огонь по дороге, по которой двигалась наша колонна.". стал еще одним фактором, существование которого не учли немцы. Что же это был за бронепоезд? Еще 4-го октября 1941г. получив повреждение основного бронепаровоза, "армейский бронепоезд N1" (он же "Войковец") был отведен на станцию Сарабуз (Остряково) для ремонта, и охраны важного ж/д узла. Вечером 29-го октября 1941г. на станцию вышел экипаж разбитого флотского бронепоезда "Орджоникидзевец", и присоединился к армейцам. Командир "Войковца" (бывший командир 5-го танкового полка 172-й дивизии, майор Баранов) принял своевременное решение об отходе. "Войковец" попытался прорваться к Севастополю, однако, в ночь на 30 октября железнодорожное полотно в районе станции Альма было разрушено авиацией противника. Экипаж бронепоезда попытался восстановить полотно дороги, однако вынужден был приостановить работы, открыв огонь по подходящим румынским частям. Из воспоминаний А.Думитреску. "Колонна остановилась, и солдаты начали выпрыгивать из машин. Началась неразбериха. Вокруг звучали команды и ругательства офицеров. Тягач с большим орудием начал разворачиваться .... Установка орудия заняла минут десять. Все это время офицеры-артиллеристы непрерывно подгоняли солдат ударами стэков и ругательствами. Грохнул первый вытрел, я стоял недалеко от тяжелого орудия и почти оглох и ослеп. Внезапно я почувствовал удар в челюсть, да такой, что щелкнули зубы. Передо мной стоял мой командир и что-то кричал, но я ничего не слышал и не понимал, что мне делать...". После обстрела, румынская моторизованная бригада противника приостановила движение. Этот небольшой бой имел важные последствия. В ночь с 30 на 31 октября 1941г. по дороге из Симферополя на Севастополь успели пройти несколько мелких подразделений Примармии.
